Лапка-царапка (ЛП) - Страница 15

Эдит отпрянула.

— Что это? — прошептала она.

— Это поп-дива Хлоя! — восторженно завопила девочка. — Хлоя! Как я!

Она впихнула куклу Эдит. Без особого энтузиазма та повернула поп-диву лицом и прочистила горло.

— Весьма похвально, что американские производители игрушек стали учить детей сопереживать тем, кому не повезло в жизни, и выпустили кукол с врождёнными заболеваниями, — сказала Эдит, улыбаясь. — Это чудесно, что ты так искренне радуешься такому «особому» подарку.

— Что? — спросила Хлоя отца.

— Я сам не очень понял.

Эди повернулась к Джиму и Кэрол:

— Предполагается, что кукла страдает макроцефалией? Или гидроцефалией?

«Ох, она решила, что это специальная политкорректная игрушка, призванная вызывать сочувствие к инвалидам. Хотя ничего удивительного», — подумал он, окинув взглядом тоненькое пластиковое тельце, увенчанное огромной пучеглазой головой с толстенными губами.

— Ну ты вообще, — ответила Кэрол, убирая телефон в сумку. — Я же подписала тебя на «Пипл». Как можно не знать о куклах Братц. Каждая девочка либо уже является счастливой обладательницей этой игрушки, либо мечтает о ней.

— Почему? — растерянно спросила Эдит.

— У меня нет времени на объяснения — надо бежать домой к сыну, я сегодня сижу с внуками.

Доктор Хенделмен перевела вопрошающий взгляд карих с янтарными искорками глаз на Джима.

— Они должны казаться не больными, а милыми. По крайней мере девочки младше десяти так считают.

— Вы шутите, — удивилась Эдит. — Эта кукла серьезно деформир…

Она заметила выражение лица Хлои и, проявив необычную вежливость, замолчала.

Сложно представить человека столь же далёкого от современной массовой культуры, как Эди. У неё не было телевизора, она не читала газет и журналов, не ходила в кино. До недавнего времени Джим думал, что кроме работы и приюта её ничего и не интересует. Но тут неожиданно выяснилось, что чопорная крошка-учёная на самом деле настоящий гурман.

Две недели Джим тщетно пытался заманить Эдит на ужин. Но, признав поражение, несколько дней назад заскочил в греческий ресторан, который активно нахваливали в местной прессе, и заказал еду на вынос. Когда запах барашка, тушенного с лимоном, достиг носа Эди, на её лице появилось весьма чувственное выражение. Внушительный чек окупил себя полностью. Курран вспомнил, как она облизнулась, пройдясь язычком по пухлой нижней губе, вызвав у него слабость в коленях. Потом Эдит прикрыла глаза и вздохнула, буквально излучая удовольствие. Сомнений не осталось: под холодной маской сдержанности и спокойствия таился ярый эпикуреец.

Эдит Хенделмен сводила Джима с ума. Он приходил в восторг от её ресничек-иголочек, свежей кожи, стройных лодыжек и элегантных рук, от того, как сосредоточенно она хмурила брови, как смеялась, громко и искренне, а потом будто сама удивлялась своему веселью. Ранимость Эдит, её умение шутить с серьезным лицом и доброе сердце лишали его душевного спокойствия. Но больше всего Джима мучило то, что она даже не подозревает о его страданиях. Не догадывается, что от одного взгляда на неё у него закипает кровь, что он беспрестанно думает о ней днём и часто грезит ночью.

В будни Курран с Хлоей исправно наносили визит Эдит в приюте. «Наносить визит» — выражение старомодное, но оно как нельзя лучше подходило к ситуации. Без сомнения, мама Джима повеселилась бы, узнай она о таком положении вещей. Только вот ему было не до смеха. Он чувствовал себя раздражённым и неудовлетворённым. Ему хотелось схватить Эдит в охапку и сотворить с ней такое… А они ещё даже за руки не успели подержаться.

— Всё хорошо, Эди, — сказала Хлоя, забрав куклу, и ободряюще погладила доктора Хендельмен по ладони. Малышка почти привыкла к тому, что её новая знакомая не подозревает о существовании таких важных существ, как Вебкинз и Губка Боб Квадратные Штаны. — У тебя когда-нибудь была кукла?

— Хороший вопрос, — пробормотала Кэрол, роясь в сумочке.

— На десятилетие родители купили мне анатомический манекен. Как ясно из названия, это… — Эдит встретилась взглядом с Джимом. — Да, у меня была кукла. Просто не такая… интересная, как твоя.

Хлою этот ответ удовлетворил, и она сменила тему:

— Можно мне проведать котят?

— Если твой папа не против.

— Совсем не против.

Хлоя умчалась, оставив взрослых одних. Джим озадаченно наблюдал, как Эди посмотрела на него, открыла рот, закрыла, потом повернулась и вышла из помещения.

Кэрол бросила косой взгляд на Куррана:

— Ого, да вы ей нравитесь.

— Ага, так, что она и минуты без меня прожить не может, — сухо пошутил он.

На прошлой неделе он устроил встречу с инвестором, только чтобы лишний раз увидеться с Эдит. Но вместо того, чтобы постепенно привыкнуть к его обществу и начать расслабляться, она, казалось, сделала огромный шаг назад. В «Котах-купидонах» она была оживленной, любознательной и даже забавной, но за пределами приюта становилась чопорной и неловкой всезнайкой.

Единственное, что выбивалось из образа — это румянец, который смотрелся на ней просто великолепно, будто нежнейшая персиковая пыльца на белой фарфоровой коже. Эдит краснела при каждой встрече, поэтому Джим стал придумывать всевозможные глупые предлоги, чтобы лишний раз наведаться в лаборатории.

Он втюрился по самые уши, но чувствовал себя так, будто пытается пробиться лбом сквозь невидимую стену. И его это совсем не радоволо.

— Ха! — Кэрол добралась до самого дна своей огромной сумищи и с триумфальным возгласом вытащила ключи. — Я уже несколько лет работаю с Эдит. Можно сказать, знаю её лучше всех жителей Чикаго, не имеющих учёной степени. На самом деле она не такая странная, как кажется. Не поймите меня превратно, есть у неё своя чудинка, но это скорее от неопытности.